| |
С.К. Ибрагимов. «Михман-намеи бухара» Рузбехана как источник по истории Казахстана XV—XVI вв.
6.С. 146
И если о Бурундуке он говорит как о верховном хане, то Касыма он характеризует как известного человека среди казахских султанов, "прославленного временем и единственном воителе" [32]. Характерно, что и другие историографы Шейбани-хана ставят Касым-султана выше всех других казахских султанов. Так, Бенаи говорит о нем как о предводителе войска Бурундук-хана [33]. В дальнейшем Рузбехан говорит о том, что уделы делились на роды, а рода — на колена. Самой последней единицей был аул, состоявший из нескольких семей [34].
Необходимо отметить, что сведения Рузбехана об административном устройстве казахских владений весьма оригинальны и больше нигде не повторяются. Особенно заслуживает внимания сообщение Рузбехана о делении казахских владений на улусы, а также то, что он ни разу ни в политическом, ни в хозяйственном, ни в территориальном смысле не употребляет слова "жуз".
О классовом составе родов казахского общества в XVI в. непосредственных свидетельств в источниках того времени до сих пор не было, и поэтому приходилось исходить из данных более позднего времени. Из сочинения же Рузбехана, мы можем подчеркнуть некоторые сведения и по этому вопросу.
Описание Рузбеханом тех или иных событий, связанных с походом Шейбани-хана против казахов, позволяет нам судить, что класс феодалов состоял из хана, султанов, знати и баев. Правда, сочинение Рузбехана не раскрывает нам форм вассальной зависимости различных социальных групп класса феодалов. Рузбехан сообщает только, что хан являлся верховным правителем и по его первому зову собиралось общее войско. Что же имеет в виду Рузбехан под знатью, также не совсем ясно.
Но из сочинения другого историографа, Шейбани-хаиа, можно полагать, что к ним относились бии и батыры [35]. Причем бии и батыры играли крупную, а порою решающую роль в политической жизни родов, населявших Казахстан в описываемое ими время. Им жаловал хан в удел захваченные земли [36]. Весьма интересно употребление Рузбеханом термина "бай". Судя по его словам, баем являлся богатый человек — владелец большого количества скота [37]. В сочинениях упомянутых нами Масуда и Бенаи в числе приближенных Абулхаир-хана и Шейбани-хана вместе с батырами и биями (Вакас-бий-мангыт, Бузунджар-бий-мангыт, Хаким-Шейх-багадур, Кутлуг-Бука-багадур и др.) перечисляются также собственные имена с указанием только названия рода (Сарыг-Шиман-мангыт, Кара-Осман-найман, Ябагу-уйгур и др.) [38]. Надо полагать, что последние и являлись представителями баев, которые в силу своего экономического положения в ряде случаев играли не меньшую роль, чем бии и батыры. И, наконец, Рузбехан по их имущественному положению отдельно выделяет "простых людей", т.е. класс феодально зависимых кочевников и рабов.
Мы уже приводили сообщение Рузбехана о том, что каждый улус был наследственным "юртом" султанов-чингизидов.
32 Там же, л. 104 б.
33 "Шейбани-наме" Бенаи, ркп. ИВ АН УзССР, по фотокопии ИИАЭ АН КазССР, № 357, стр. 15.
34 "Михман-намеи Бухара" Рузбехана, л. 97 а.
35 "Тарихи Абулхаир-хани" Ма'суда, л. 222 а, б.
36 Там же. л. 231 а.
37 "Михман-намеи Бухара" Рузбехана, л. 76 а.
38 "Тарихи Абулхаир-хани" Ма'суда, л. 222 а, б; "Шейбани-наме" Бенаи, стр. 1.
27 октября 2009 Автор: admin Просмотров: 54187
Другие статьи из этой рубрики
Заилийский край занят двумя главными родами Большой орды: албанами и дулатами с частью чапраштов, никогда отсюда не выходивших на правый берег Или. На востоке в Илийскую долину иногда выходят дикокаменные киргизы из рода бугу, родовые кочевья которых находятся на юго-восточной стороне Иссык-Куля, а на западе — из родов султы и сарыбагыш, чьи кочевья находятся также на юго-западном берегу того же озера и в окрестностях Пишпека (укрепления, находящегося за Чу и принадлежащего ташкентцам). Западная граница кочевьев албанов есть р. Турген; они кочуют даже и в китайских владениях, платя последним ничтожную дань, К западу от албанов, т.е. от Тургена, кочуют дулаты и чапрашты (смежно) до истоков р. Чу и далее за ней через р. Талас из ташкентских городов и укреплений.
Проблема аутентичного наименования Казахского государства позднего средневековья XV–XVII вв. прежде не вычленялась в отдельную исследовательскую проблематику. Как показывает опыт татарстанских коллег [1], такая постановка может быть продуктивной как в вопросе установления названия государства, так и в выяснении государственного устройства, этносоциального состава, территориальных границ. Данная публикация обращает внимание исследователей на сведения в целом широко известного персоязычного сочинения "Михман-наме-йи Бухара" Ибн Рузбихана Исфахани о наименованиях Казахского государства – Казахского ханства. В контексте названия данной публикации сведения этого источника не привлекались.
В последнее время вопрос возвращения прежнего названия города Алма-Ата на Алматы, привлек большое внимание ученых и представителей общественности. Было написано много работ, были высказаны самые различные точки зрения по этой проблематике. В данной работе мы решили дать нашу точку зрения на некоторые вопросы, имеющие отношение к проблематике топонима Алматы и вокруг нее. Это, прежде всего, наша рецензия на недавно вышедший сборник, посвященный Алматы ("Письменные источники по истории и культуре Алматы (VIII-начало XXв.)")(статья N1), а также новое толкование прочтения арабской надписи на Чагатайской монете XIII века (статья N2) и некоторые размышления вокруг прежнего названия города - Алма-Ата (статья N3).
Становление и развитие государственного суверенитета Казахстана актуализировали многие проблемы истории государствообразующего этноса – казахского народа. В новых условиях повышенный интерес у общественности и ученых-обществоведов вызвали вопросы, связанные с историей развития государственности на казахской земле, определением ее истоков и динамики развития. Одним из важных этапов эволюции государственности на территории Казахстана является период существования средневекового государства казахского этноса – Казахского ханства.
Игры во все времена имели огромное общественное значение. Возникновение их относится к далекой древности и в своем развитии они прошли ряд последовательно сменявшихся форм, соответствовавших общественным отношениям и хозяйственной деятельности народа. Игры и развлечения выполняли всегда общественные функции: воспитательные, военно-спортивные, ритуальные, зрелищно-эстетические, коммуникативные и др.[1] Часть игр и развлечений несли у казахов Южного Алтая ритуальные и обрядовые функции, входящих в систему поминально-погребальных и свадебных обрядов. Многие из них впоследствии утратили свою первоначальную суть, развиваясь и перерождаясь. Примером может служить аламан байга, кокпар, сайыс, аударыспак [2].
|
|
