© Б.К. Абытов

доктор исторических наук, профессор, проректор по учебной работе Ошского государственного юридического университета

Малоизвестные  факты из  жизнедеятельности  Курманжан  датки  

Несомненно, Курманжан-датка относится к тем историческим личностям кыргызов, чья жизне­дея­тель­ность наиболее полно и всесторонне изучена. Нам остается только констати­ро­вать тот факт, что место и роль "алайской царицы" в истории кыргызов и Кыргызстана огромны, и, к великой радости, она одна из первых по достоин­ству оценена современными учеными, политиками и общественностью.

Следовательно, в данном случае для нас боль­шой интерес представляет некоторые еще малоизвестные, для широкого круга читателей, факты жизнедеятельности "алайской царицы". 

Курманджан-датка проявила себя как последо­ва­тель­ный политический деятель и человек, владеющий всем опытом, прему­дростями и тонкостями восточной дипломатии. Об этом ярко свидетельствуют ее взаимоотношения с Кокандским ханством, российскими госу­дар­ствен­­ными чиновниками. Еще недостаточно изучены ее отношения с прави­телями Кашгарии и других городов Восточного Туркестана, который к этому времени находился под властью Цинской империи. Действительно, благодаря своей мудрости и дипломатии, она была известна в соседних государствах – в Бухарском эмирате, Кокандском ханстве, Китае и Афганистане.

Она за­­служила свой авторитет, уважение и популяр­ность, как среди кыргызского народа, так и в Кокандском ханстве, Бу­хар­ском эмира­те, Туркестанском гене­рал-губернатор­стве Российской империи благодаря своей му­дрос­ти, дально­вид­нос­ти, дипломатичности и опыту. Феноменальный жизненный опыт Кур­манджан-датки является образцом для многих поколений не только Кыр­гызстана, но и всей Центральной Азии.

Первое, став женою знаменитого Алымбека-датки в 1832 г., она не сразу начала свою полити­чес­кую дея­тельность и сначала стала его опорой, надежным тылом, правительницей его рода и Алая. Кстати, это противоречило кыргызским традициям, посколь­ку новая "келин" – сноха никогда сразу после за­му­жества не вмешивалась в муж­ские дела, не говоря о том, чтобы заниматься политической деятельностью. Таким образом, дол­гие годы ее замужества позволили ей завоевать симпатии и уважение народа, стать действительно авторитетной персоной, позволили удостоиться высоких званий датки, "алайской царицы". Мы полагаем, что в политические игры внутри кыр­гызских родов и племен Кокандского ханства Курманджан начала входить с середины 40-х г. XIX в. Также склонны думать, что она особенно активно включилась в них после смерти мужа  в 1862 г., когда ей присвоили звание датки, а также в ходе и после за­вое­вания Российской империей Кокандского ханства, в том числе и юга Кыргызстана. Итак, долгие годы шли на приобретение ею своего собственного авторитета, ввиду того, что она была второй женой Алымбека.  Ее хорошо обдуманные и после­до­ватель­ные шаги на малой родине Алымбека постепенно принесли ей за­служен­ное уважение, почет и славу мудрой жены одного из крупнейших родо­правителей и государственных чиновников Кокандского ханства. Пос­ле переноса Алымбеком ставки правителя вила­йета, поли­ти­ческого, социально-экономического и культурного центра – из Ан­ди­жана в Ош, она стала чаще при­нимать участие в решении многих проблем. Мы полагаем, что именно здесь, в Оше, она добилась большого уважения и автори­те­та среди го­рожан Оша и жителей пригородных аилов.

Второе, ее деятельность тесно связана с го­ро­дом Ош. Курманджан-датка, умная, дальновидная правительница, хорошо понимала какое огромное значе­ние для  кыргызов имеет Ош. Она часто бывала здесь, была хозяйкой Ак-Ордо (Белой ставки) Алым­бека-датки как при его жизни, так и после его смер­ти. Ак-Ордо (Белая ставка) Алымбека находилась  на месте ны­неш­него здания Автотреста, ресторанов "Кара-Алма" и "Чолпон", областной фи­лармонии и гостиницы "Алай". Именно здесь Алымбек-датка, а в последующем и сама Курман­жан-датка принимали высоких гостей – правителей Бу­хар­ского эмирата, Коканд­ского ханства, Российской империи, Кашгара и Урумчи, а так­же путе­шес­твенников, дипломатов, торговцев, военных чинов. Там же при­ни­ма­лись важные политические и социально-экономические ре­шения. И Алымбек-дат­ка, и Курманжан-датка прекрасно понимали какое зна­­че­­ние имеет Ош для кыр­гызов в военно-стратегическом, общественно-поли­ти­ческом, социально-экономическом, торговом и культурном отношении. Примечательно то, что именно в городе Ош она удостоилась звания датки. Это событие вызвало большой интерес как со стороны ис­ламской общественности, так и местного российского чиновничества. Получение высокого звания датки женщиной, учитывая их положение в исламском обществе, является очень ред­ким случаем в истории исламских государств. Высокое звание было признано и русскими военачальниками и чиновниками Туркес­тан­ского края Рос­сий­­ской империи.

Третье, как и её муж Алымбек-датка, она, согласно источникам, жила при 8 провозглашенных ханах Кокандского ханства: Алим-хане (1798-1810 гг.), Омар хане (1810-22 гг.),  Мадали-хане (1822-42 гг.), Шерали-хане (1842-44 гг.),  Худояр-хане (1844-58; 1862-63; 1865-75 гг.),  Малля-хане (1858-62 гг.), Султан-сеид-хане (1863-65), Пулат хане (1875-76 гг). Особенно активно она проя­вил себя при Шерали-хане, Худояр-хане, Малля-хане и Пулат хане.

Четвертое,  известно, что деятельность и авторитет "алайской царицы" по достоинству оце­­­ни­ли многие высшие военно-государственные чиновники Тур­кестанского края Российской империи. В их числе можно назвать рус­ских гене­рал-губернаторов, военных-губернаторов К. фон Кауф­­­мана, А. Чер­няева, В. Розенберга, М.Д. Скобелева, Н. Королькова, А. Врев­­ского, А.Н. Ку­ро­паткина, С.М. Духовского, Повало-Шыйковского, М.Е. Ионова и других.[1]

Пятое,  мно­гие наши соотечественники не знают того, что она была в согласии и хороших отношениях с пятью началь­никами Ош­ского уезда Ферган­ской области (всего их было семеро). Это первый уезд­ный началь­ник - капитан М.Е.Ионов в 1876-1888 гг.,  под­полковник Н. Дейб­нер - 1889-1892 гг.,  под­пол­ковник Б.Л. Гром­бчевский в 1893-1895 гг., полковник В.Н. Зайцев - 1895-1906 гг. и пол­­ков­­ник А.А. Алексеев в 1906-1915 гг. Все они счита­лись с мне­нием и авторите­том славной до­чери Кыргызстана.[2] Кстати, именно они во многом способствовали представлению ее к наградам Российской империи.

Шестое, заслуги "алайской царицы" должным об­ра­зом были признаны Рос­сией, оценены официальными властями Туркестанского гене­рал-губернатор­ства и империи. Они выражались в виде назначения щедрой пожизненной пен­сии, имен­ных подар­ков, вплоть до представления к Большой Золотой меда­ли. Мало кому известно то, что до этого она получала лишь небольшую пенсию – 25 рублей, за счет средств Тур­кес­тан­ского генерал-губернаторства. Об этой пенсии, впослед­ствии, сообщала сама "алайская царица": "… Затем я встречалась с Тур­кес­­танским генерал-губернатором Кауф­ма­­ном, когда он приезжал в го­род Ош. Он тоже с уважением относился ко мне... Покойный генерал-губернатор с согласия царя ежемесячно выпла­чи­вал мне пен­сию в 25 руб­лей. Жаль, что не могу лично выразить ему приз­натель­ность".[3] Это было первое поощрение, полу­ченное ею от цар­ских намест­ни­ков. В данном случае от первого генерал-губернатора Туркестанского края К.П. фон Кауф­мана (намест­ника царя с 7 ноября 1867 г. по 25 марта 1885 г.)

Одной из малоизвестной страниц истории жизни знаменитой "царицы" Алая является то, что еще 17 июня 1881 г. Спе­циаль­ным Указом Российского императо­ра "кара-киргизке Ошского уезда Ферган­ской области" Курманджан-датке была назначена пожизнен­ная госу­дар­ствен­­ная пенсия в сумме 300 рублей в год.[4]  Еще 16 декабря 1880 г. согласно предложению началь­ни­­ка Ошского уезда и военно­го губернатора Ферганской области Туркестан­ский генерал-губерна­тор К.П. фон Кауфман направил специальное письмо Воен­­ному министру Российской империи с просьбой положительного реше­ния их представления. В письме говорилось  о том, что "Курбан-Джан-Датха имеет огромный ав­то­ритет и влияние среди кара-кыргызов, учитывая ее поч­тен­­­ный воз­раст и влия­ние, он просил Его высочество государя им­пе­ра­тора  Рос­­сии, выделить ей пожизненную пенсию в размере 500 руб­лей из Государ­ствен­ного каз­на­чейства". Письмо дошло до адресата, однако император, ссы­лаясь на за­ключение Министра финансов, вынес другое реше­ние. С 1 ап­реля 1881 г. спе­циальным указом Российского им­пе­­ра­то­­ра Кур­манджан-дат­ке была наз­на­чена по­жиз­нен­ная государствен­ная пенсия в сумме 300 руб­лей в год. Кан­це­ля­­рия Туркестанского генерал-губерна­тор­­­ства о при­свое­­нии по­жизненной пен­сии "алайской царице" свидетель­ствует следую­щее: "На­чаль­ник глав­но­го штаба, отношением от 2 ап­реля за №168 уве­до­мил ге­не­рал-губер­натора, что Государь Император, по всепод­дан­ней­шему до­кладу хода­тай­ства Главного начальника края, в 1-й день ап­реля высо­чайше соиз­волил на назначение кара-киргизке Ошского уез­да Кур­бан-джан-датка пожизненной пенсии из Государственного Каз­на­чейства согласно заключе­нию Министра финансов в триста рублей (подчеркнуто нами – авт.).  Кан­целярия генерал-губернатора имеет честь уведомить об этом Ваше пре­вос­ходительство"[5]

В нашем распоряжении имеются копия документа – "Наградного листа" Кур­ман­джан-датки, датированного 25 сентябрем 1893 гг., где имеется представление "кара- киргизки Ошского уезда Курбанджан Датки Мамат –Биева к  Большой Золотой медали на Андреевской ленте для ношения на шее" (Согласно закону Российской импе­рии от 9 июля 1892 г. было решено учредить Большую золотую медаль на Ан­дреев­ской ленте для ношения на шее. Кавалеры Золо­той медали на Андреевской ленте для ношения на шее могли быть пред­став­лены и на ордена). Показательно то, что эта медаль являлась одной из высших наград Российской империи. К сожалению, дан­ную награду она не получила, так как в это время начался  судебный процес­с над ее сыновьями, в том числе и младшим сыном Камчыбеком, обвиненных в убийстве русских тамо­жен­ников. Военный суд вы­нес сыновьям Курманджан-датки и их близким сподвиж­­ни­кам суровые приговоры: 9 че­ло­век были приговорены к смертной казни, в их числе оказался и Камчыбек; 6 человек приговорены к ссылке на каторжные работы, в их числе ее сы­новья Ма­мытбек и Асанбек, а также внук Мырзапаяз; 11 человек были оправ­даны.[6] Полагаем, что этот случай и стал препятствием к получению вышеуказанной награды.

Позд­нее, "…в 1901 г. она была представлена Воен­ному министру Россий­ской империи и получила личный импера­тор­­­ский подарок - дорогой пер­стень с драго­цен­ны­­ми камнями из каби­не­та Его Ве­личества".[7] Ар­хив­­ные документы свидетельствуют о том, что учитывая огромный вклад "алай­ской царицы" в сохранении мира и благополучия в регионе, а также за долго­лет­нее обеспечение безопасности караванного, торгового пути Ош - Кашгар и в свя­зи с 90-летием, император Николай II принял решение одарить ее "дорогим перстнем".[8] Именно по этому поводу  она была пред­став­лена Воен­ному ми­нис­тру Российской империи А. Н. Куропат­ки­ну. Тому самому капитану А. Н. Куропаткину, ко­то­­рый при­нял активное учас­тие в "Воен­но-научной Алай­ской экспедиции" генерала М.Д. Скобе­лева 1876 года. Эта экспедиция началась 26 июля 1876 г.,  и ее целью было уни­что­жение последних очагов вос­стания во главе сыном Курманджан-датки — Абдылда­бе­ком, который был ближайшим сподвиж­ником кокандского Пулат-хана (Исхака молдо Асан уулу).

В другой раз она получила из императорского дворца дорогие золотые  часы. Об этом свидетель­ство­­вала канце­ля­рия Туркестанского генерал-гу­берна­тор­ства в своем специаль­ном письме Воен­­ному губернатору Ферганской облас­ти за №1395 от 29 января 1902 г., которое гласило, что: "Канцелярия ге­нерал-губернатора имеют честь пре­­прово­дить вашему пре­вос­хо­ди­тельству для выда­чи, по принадлеж­нос­ти, золотые дам­ские ча­сы с изобра­же­нием госу­дар­ствен­но­го гер­ба, с цепочкою, укра­­шенные брил­лиан­тами и ро­за­­ми в 450 рублей, Всеми­лос­тивейшее пожало­ва­ние бывшей правительнице Алая, вдове Курбан Джан Датхе". Канцелярии в ответ было сообщено о том, что выше­назван­ные золотые дамские часы "…вру­чены вдове Курбан Джан Датхе Алимбековой…". Далее в этом ответном письме начальника Ош­ско­го уезда полковника В. Зайцева от 19 февраля 1902 г.[9], сообщалось, что полу­чив данный подарок, "…досто­поч­­тен­ная ста­­рушка, ее сыновья и роди­чи, представители киргизских родов Адаг­на (Ады­­гене – прим. авт.) и Мунгуть (мунгуш - прим. авт.), глу­боко об­ра­до­ваны ред­чайшей милостью госу­даря им­пе­ратора с коле­но­пре­клон­­ной мо­лит­вой сви­детельствуют свои верно­под­дан­­ни­ческие чув­ства".

Интересно, где эти дорогие император­ские по­дар­ки? Что стало с ними после смерти Курманджан-датки? Ни до проведения юбилей­ных торжеств в 1991 г., ни после, ни­к­то из потомков или исто­ри­ков об этих цен­ных подарках не упоминал. Ведь важен такой момент, эти реликвии яв­ляются не только достоянием ее потомков, но и всего народа. Было бы хо­ро­шо, если бы они украсили любой из музеев Кыр­гызстана.

Седьмое,  согласно данным неко­то­рых ученых, ей также было присвое­но звание полковника русской армии,[10] что яв­лялось поистине уникальным актом признания ее заслуг. Пока что мы не обнаружили документальных подтверждений присвоения звания полковника, однако если это подтвердится, то Курманджан-датка станет первой и един­ствен­ной женщиной из числа кыр­гызок, получившей  военное звание полков­ни­ка российской императорской армии.

Восьмое, благодаря мудрости матери, её дети при жизни занимали важные посты в управлении Ошского уезда Ферган­ской облас­ти: Батырбек - волостной управитель Булак-Башинской волости, Асанбек - Нау­кат­ской волости, Маамытбек - Гульчинской волос­ти, Карабек (внук - авт.) - Ак­-Буринской волости.[11] По этому поводу гене­рал-лейте­нант Н. Корольков писал: "Семейство Курманжан-датки всегда играло выдаю­щуюся роль в деле ад­ми­нис­тративного управления Ош­ским уездом. Так, из 7 вилайетов этого уезда 4 или 5 должностей во­лост­ных управлений были заня­ты членами семьи Алым­бековых".[12] Ду­мается, это тоже было свое­образ­ной данью, знаком уважения, при­з­нания авторитета "алайской царицы".

Девятое,  она была единственной женщиной не только Кыргызстана, но все­го региона Центральной Азии, которая еще при жизни удостоилась многочисленных статей и очерков. О Курманджан-датке писали такие известные издания, как "Ис­торический вестник", "Русский вест­ник", "Русское слово", "Нива", "За­кас­пийское обозрение", "Туркес­танские ведомости", "Ферган­ские областные ведомости". В числе авторов публикаций – И.П. Ювачев, Б.Л. Тагеев, А.Н. Куропаткин, А.Н. Таубе, Е.Л. Марков,  Маннергейм, А. Алексеев и др.[13]

Еще при жизни о ней слагались различные леген­ды, как среди местного населения, так и в русской прессе. Уместно напом­нить, что один из русских генералов барон А.Н. Таубе писал о Курманджан-датке, что "Слава ее ума, энергии, справедливости, дальновидности проникла в Семи­речье и перешла даже пределы Афганис­тана, Ирана и Китая".[14]  Конечно, приятно слышать и читать такие лестные сло­ва от иноземцев. Однако насчет ее славы в Иране у нас имеются неко­торые сомнения, ибо нет никаких историчес­ких данных об этом. О том, что она славилась в Афганистане и Китае, возраже­ний нет, ведь о Курман­жан-датке они могли знать через торговцев, путешес­твен­ников, аген­тов, да и сама она могла иметь прямые связи с некоторыми тамош­ними пригранич­ными правителями.

Подводя итоги малоизвестных страниц жизнедеятельности Курманджан-дат­ки, мы хотим отметить следующие моменты.

Во-первых, бесспорно то, что она является одной из ярчай­ших звезд политического олимпа как кыргызов, так и Ко­канд­ского ханства и Рус­ского Туркестана XIX в. С большим огорчением отметим, что, несмотря на все ее заслуги, в последующие годы советской власти ей не нашлось места в исторической литературе и энциклопедиях со­вет­ского Кыргызстана. Прав­да, были отдельные попытки известных ученых нашей республики отдать ей должное.[15] Между тем, как ни странно, более положительные оценки ее деятель­­ности в те же советские времена появ­ля­лись в исторической литературе со­сед­него Узбекистана. Более того, общес­твенность советского Узбекистана еще в 1981 г. отмечала 170-летний юбилей Курман­джан-датки. Узбекские историки оказались на голову выше кыргызстанских коллег и, не боясь последствий, еще в те времена по достоинству оценили её.[16]

Во-вторых, она сумела показать себя мудрой, даль­новидной, хитрой (хит­рость - признак достаточного ума) пра­ви­тель­ни­цей не только Алайской, но и всей Ферганской долины. Курманджан-датка также проявила себя как последо­ватель­ный политический деятель и человек, владеющий всем опытом, премудростями и тонкостями восточной дипло­матии. Об этом ярко свидетельствуют ее взаимоотношения с Коканд­ским ханством, Российскими военно-госу­дар­ствен­­ными чиновниками. Еще недос­таточно изучены ее отношения с прави­телями Кашгарии и других го­ро­дов Восточного Туркестана, который к этому времени находился под влас­тью Цинской империи. Действительно, благодаря своей мудрости и дип­ло­матии, она была известна и в соседних государствах - в Бухарском эмирате, Кокандском ханстве, Китае и Афганистане. В-третьих,  не­сомненна боль­шая заслуга Курманджан в спасении многих жиз­ней кыргызов - участников восстания 1875-1876 гг. Официально по этому поводу она не выражала своей позиции, но мы полагаем, что алайские и ошские кыргызы во главе с Пулат-ханом, Абдылда­беком вос­стали с её благо­словения.

В-четвертых, Курманджан-датка пыталась сохра­нить за собой и за правителя­ми ошских кыргызов хотя бы номинальную свободу правления при Российских коло­ниальных властях. Она прекрасно понимала, что преж­ней полноты, свобо­ды правления при  русских властях уже не будет. Однако она добилась того, чтобы и при новом режиме в управлении участвовали кыргызские родоправи­те­ли. Известно, что первенство власти как в Туркес­танском крае, так и на местах, в уездах и волостях, принадлежало русским военным чиновникам, но роль, мес­то и положение кыргызских правителей в обществе учитывалось. Не случайно поч­ти все сыновья Курманджан и Алымбека занимали чиновничьи должности в Ошском уезде.

В-пятых,  про­дол­жая деятельность и воплощая в жизнь идеи своего мужа Алымбека-дат­ки, она прида­вала очень важное значение городу Ош. Будучи дальновидным поли­ти­ком, она понимала военно-стратегическое, политическое, социально-эконо­ми­ческое и культурное значение Оша как  для самих кыргызов, так и для рус­ских колониальных властей. Не случайно маршрут экспедиции А.Н.Куро­пат­кина про­ле­гал через этот город. Поэтому она рассматривала Ош как свою ставку, хотя  на старости лет в основном жила в Мады или Алае. Думаем, что она и её  дети всячески поддерживали и содержали те торговые точки, доходы от кото­рых шли на улучшение и содержание мечетей, медресе и в первую очередь Ак Медресе Алымбека.

Мы с большим удовлетворением отмечаем, что благодаря исследованиям ученых, общественности, имя Курманджан-датки, преданное забвению в годы Со­вет­ской власти, было восстановлено в годы не­за­ви­си­мости Кыргызстана.